Как я отучала шеф-повара из Узбекистана материться и получилось ли у меня

(Фото: pixabay.com)

Вернемся на тридцать лет назад. В советском Узбекистане существовал милый обычай: выращенный хлопок сами местное крестьянство, дехкане, не убирали. Парочка комбайнов неспешно плюхала по пыльному (или грязнющему от дождей) полю и собирала всё, что как-то всасывалось внутрь.

Поскольку коробочки поспевали не одновременно и часть перезрелых успевала вывалить свое содержимое на землю, то, что раскрылось позже или раньше прохода техники, надо было подбирать вручную.

И вот тогда во всех вузах (а в провинции – и в школах) кидался комсомольский клич: «Поможем дехканам собрать рекордный урожай!» То есть, где-то на месяц-полтора учебный процесс приостанавливался, студенты, аспиранты, относительно молодые преподаватели собирали комплекты для спанья и раскладушки, рюкзаки с продуктами, облачались в сапоги и джинсы Самаркандской фабрики – и организованно выезжали на сбор «белого золота».

Хлопок собирали все от мала до велика (Фото: pixabay.com)

Приехавших надо было как-то кормить, на что выделялись средства из расчета 62 копейки на человека.

Вариантов было два:

1. К «добровольцам» прикрепляли двух местных тружеников поварешки (это означало много растительного масла, томата и красного перца в любом блюде).
2. Поварами становились члены дружного студенческого коллектива (роскошный случай, когда кормили незамысловато, но вкусно и необременительно).

Наш институт, к счастью, выбирал вариант-2. Шеф-повар институтской столовой Рустам собирал котлы и шумовки, запас травок-приправок, на месте определял себе в помощницы двух-трех студенток, выбивал у председателя колхоза мало-мальски сносное мясо, рис, овощи, и команда вдохновенно кулинарила.

Меня, чахлую астматичку, которой к полю и подходить-то было нельзя – сразу вся обвешаюсь соплями и начну задыхаться, ‎– ‎тоже определили в помощницы шеф-повара.

Готовил Рустам очень прилично, и отбить мясо умел, и варьировал блюда. Но в процессе готовки изъяснялся исключительно на «солёном русском»: билядские жилы, х.. председателя сюда макнуть (не продолжаю, потому что остальное еще круче). Малика и Светлана, помощницы с филфака, краснели и плакали, а меня, музыканта, на такое не пробьешь.

Сказала:

‎– ‎Рустик, если ты 10 минут матом не ругаешься, я вечером вымою котёл, договорились? А нарушишь – сам вымоешь и еще для нас станцуешь.

‎– ‎Ринькя, а как можно ны ругацца? Ти посмотри, какую эски джаляб (старую шлюху – узб.) нам видали, чтобы шурпа готовить. Что тут скажешь, а?

‎– ‎М-м-м, Руст, а ты вместо нехороших слов говори «купюра». На что намекаешь – поймем, а мата слушать не будем. Давай попробуем.

Неожиданно «процесс пошел». Целых четверть часа (!) Рустам просил подать ему купюрный лук, почистить и нашинковать картошку с купюра-глазками, выбрать морковку потолще, а не эти купюровые спирохеты… Потом от старательности уронил себе на ногу большой нож – и, что называется, сбился с ритма. Но шурпа, не приправленная матом, всё-таки была сготовлена, притом получилась очень ароматная.

Казан мы с девчонками помыли, это было проще, чем… ну, вы поняли.

На завтра Рустам сам вызвался продержаться полчаса. Выторговали немного, 40 минут.

– ‎Ти сссвой купюр-председатель скажи, ‎– ‎ошарашил он ездового, привезшего продукты, ‎– ‎чтобы сам такой купюра кушал, а студентам нормалний мяс посылал!

К нашему восторгу, назавтра нам была доставлена туша теленка – зауважали, значит! Конечно, два часа крутить мясорубку – та еще работка, но мы от души помогали, и повар почти до самого обеда продержался: только горячее масло, плеснувшее ему на руку, вызвало крепкое словцо, но мы притворились, что ничего не слышали.

Отучить повара оказалось достаточно быстро (Фото: masala.tv)

Получилось шикарно: повар за одну неделю отучился выражаться исключительно «весёлыми буквами», к завтраку выходил в чистом фартуке и белом колпаке, приводя в трепет парнишку, привозящего продукты, а питание стало более приличным.

Стало ясно, что из нас получатся хорошие педагоги. Успех, несомненный успех!

Автор: Рина Зорина